Стоит передо мной старый, всем чужой, одиноко изъездивший все пустыни мысли, в поисках всеобъемлющей правды и не нашедший её для себя. Смотрю я на него, и хоть велика скорбь утраты, но гордость тем, что я видел этого человека, облегчает боль и горе